Некоторые аспекты охоты на сомалийских пиратов

Гарик – редактор модного мужского журнала. И даже если мы приятели, он все равно прежде всего редактор модного мужского журнала. Он листает фотографии с моей флэшки, останавливаясь время от времени на какой-нибудь дольше прочих; задает вопросы. Я знаю, о чем он думает: он мысленно примеряет фотографию на страницу.

Я нависаю над его плечом и комментирую кадры. Вот катер под экзотическим флагом, и я на его палубе, с сигарой и автоматом Калашникова («Вот на этой лохани мы и гоняли. С виду – груда металлолома, а развивает до сорока узлов!»). Невнятная точка почти на горизонте – настоящая пиратская шхуна. Она же, но заметно ближе: местами можно даже разглядеть копошащихся на палубе пиратов. На четырех следующих кадрах — морская перестрелка. Еще на двух — просто красивый, будто с рекламы «Баунти», пальмовый берег. Типа, лирическое отступление от жестоких реалий африканской жизни. Вот в отдалении легендарная «Фаина» («Их тогда еще не освободили…»).

Вот аэропорт в столице далекой банановой республики. Вот рынок, вот моя гостиница, сомалийские проститутки, пейзажи города, джип, на котором мы добирались до рыбацкого поселка…

Сфотографированная сомалийская виза. Сама рыбацкая деревушка с ее белозубыми, поджарыми обитателями. Клод – стокилограммовый ветеран французского легиона, куратор нашей группы – с ретушью на глазах. Наемники из местных: те же пираты, но живут не с получения выкупов, а с охраны туристов. Вот, собственно, я и парни из группы («Лица они попросили заретушировать, сам понимаешь…»). Двое утомленных сытой жизнью немцев, четыре русских бизнесмена криминальной закваски, богач-португалец и ваш покорный слуга.

— А это – персонально тебе! – я раскрываю ладонь, и глазам Гарика предстает экзотическая подвеска, вырезанная из слоновой кости. Маленькая, на прочном кожаном шнурке. – Я выменял это в Могадишо на рожок патронов.

Гарик бережно принимает сувенир и осматривает его. Кажется, он впечатлен. Как эта штуковина контрастирует с офисным скарбом, разбросанным по редакторскому столу! Пришелец из другого мира. Соотношение наших с Гариком внешностей – такое же: отутюженный и накрахмаленный он и небритый и загорелый я.

Он прячет подвеску в карман («Дочурке подарю!») и спрашивает, оставлял ли я в бухгалтерии свои банковские реквизиты. Да, конечно – я же здесь для этого, собственно.

— Отличный материал, старичок! А вот фотографий мог бы и побольше нащелкать…

— Ну, ты же понимаешь: на рейде в принципе снимать нельзя, это я уж исхитрился. – Гарик слушает меня невнимательно, жадно поглощая кадры глазами.

— Интервью с этим твои Клодом – вообще отпад! То, что надо!.. Я это, конечно, еще подкорректирую, но все вместе – класс. Думаю, запустим это в ближайшем номере. У тебя три разворота.

– Он отодвигает распечатку репортажа. — Теперь честно: ты это кому-нибудь еще продавал?

Я соплю и медленно произношу:
— Все это – в одном экземпляре. Только-для-тебя.

— Да? Как интересно! – внезапно взвился Гарик. — А вот ребята из «IQ» говорят, что некто с твоей внешностью и именем побывал у них с месяц назад и взял аванс за материал про сомалийских пиратов. Тебе известно, что я не могу пропускать неоригинальный материал? А??

Он знает. Нельзя сказать, что я был не готов к такому повороту событий, но момент все равно не из приятных.

— Гарик, — максимально спокойно произношу я. – Материалы по этой поездке я, безусловно, продал не только тебе. Они пошли и в «IQ», и в «Бойца фортуны», и в Россию, и еще бог весть куда – НО! Это же совершенно разные материалы. Тупо другие! Не веришь? Я мог бы слить их тебе на электронку, но, боюсь, у тебя возникнет соблазн как-нибудь моими руками наперчить конкурентам. Я гарантирую: копирайт только твой. Ни одной продублированной строчки или фотографии – стопроцентный оригинал. Конкурентам идет рерайт с второсортными фотками… Сам можешь выбрать, что им давать!

Гарик, вроде, успокоился. Пробубнил что-то про этику, но материал взял, сказав напоследок:
— Гляди, чтобы без шуток!

А началось все чуть более месяца назад: я снова оказался на мели и, параллельно, натолкнулся на интересное предложение от фирмы, специализирующейся на экстремальном туризме. Сафари, только со стрельбой не по тиграм и львам, а по пирогам дикарей, что так беспокоят в последнее время мировую общественность.

Их юристы покопали морское право и обнаружили, что команды кораблей имеют право на защиту своих прав и свобод, используя все доступные методы и средства. Смельчакам предлагалось «порыбачить» (согласно записи в судовом журнале) у берегов Сомали. Правда, ни снастей, ни наживки на борту не было. Наживкой был сам катер. А на борту катера было много нарезного оружия и семеро вооруженных провожатых, провоевавших в совокупности большую часть своих жизней. Плюс катер на подводных крыльях, готовый в мгновенье ока унести туристов подальше от банды злобных чернокожих неприятностей.

Просили за тур немерено. Но когда это нас останавливали трудности?

Ознакомившись с предложением, я закурил. Ехать – далеко и очень дорого. В абсолютных числах «очень дорого» обозначает без малого тридцатку денег. Плюс совершенно реальный риск поймать пулю в задницу. Я задумался. Через два часа и полпакета шмали мысли пришли в порядок, и я четко знал, что нужно делать. Я сел за компьютер и разослал одно и то же письмо нескольким адресатам.

Вот его текст:
«Авантюрист и искатель приключений обеспечит Ваше издание репортажем (фоторепортажем) из Сомали, где собирается принять участие в легальной охоте на пиратов. С Вас – материальное обеспечение, пропорциональное Вашим ожиданиям от материала, с меня – статья и/или фоторепортаж. За дополнительный гонорар – уши морских разбойников. Шутка.
Почему я уверен в успехе своей авантюры? Потому, что у меня за плечами две недели жизни в первобытном австралийском племени, археологическая экспедиция в Перу, четырехмесячная экспедиция в центральную Африку и вылазка в зону боевых действий в Югославию. Я побывал всюду, кроме Антарктиды. Я доберусь до Сомали — с Вашей помощью или без. Выезжаю через неделю. Если Вы заинтересованы в этом репортаже, свяжитесь со мной».

Фотография, подпись. Заинтересовалось в совокупности четыре редакции. Предоплату давали лишь две из них – те, что знали меня по предыдущим авантюрам. Две – это тоже нормально. Да, и не забыть бы навестить Гарика: ему идея точно понравится.

…Сначала я искал консульство, потом пробивал визу, потом составлял маршрут перелета. Потом писал «репортаж». Потом заказывал через eBay сомалийские сувениры и купюры. Рыл интернет, вычитывая все, что касалось Сомали. Так сказать, легендировался. Загорал на даче и зарастал бородой.

И, напоследок, заехал к Вадику – великолепному фотографу и мастеру Adobe Photoshop.

— Какой типаж! Зарос – не узнать. Сам как пират!

Довольный моей внешностью, он пощелкал меня с полчасика в студии, разворачивая то так, то этак. А потом мы сели раскуриваться. Вадик уточнял, что именно нужно показать на снимках, присваивая каждому скриншоту рабочее название и занося задания в блокнот. Договорились о цене и сроках. И лишь перед самым прощанием Вадик решился выяснить то, что его действительно интересовало:
— Слушай, я в своей работе не сомневаюсь, ничего не подумай, но… Ты не боишься, что тебя выкупят? Ну, обнаружат подлог?

Я усмехнулся:
— А зачем это кому-нибудь нужно? Журналам нужен материал, они его получают. С фотографиями и вещдоками. С исчерпывающей правдоподобной информацией по вопросу. Думаешь, там, в Сомали, было бы интересно? Уверен, что все это «сафари» — не более чем инсценировка для туристов: отплыли, постреляли, вернулись бухать в отель. Те же пираты получили свои комиссионные за шоу. Скучно! А в нашем случае редактор получает материал полный драматизма — хоть кино снимай: с завязкой, кульминацией и характерами. И зачем, скажи, меня проверять, если все довольны?

— И что, тебя никогда не подмывало действительно сделать то, о чем ты пишешь?

— Нет, не подмывало… Во-первых, это крайне нерентабельно, во-вторых – за убийства пиратов мне не платят, а в третьих – это очень утомительно, а я — редкий домосед.

— И что, никогда не было интересно: как оно там на самом деле?

— Нет. Я же – профессионал…