Прости нас, Колобок! Но я тебя съем.

«Истинные друзья помогут открыть еще неизведанные грани Вашего таланта. Даже те, которым бы было лучше навсегда оставаться закрытыми».

Согласна, утверждение смахивает на анонс очередного реалити-шоу. Но что поделаешь, если эта сентенция в моем случае подозрительно похожа на правду?

Самой бы мне и в голову не пришло стать составляющей виртуального поэта, да при этом еще и детского. Честное слово!

Дело в том, что мне никогда не удавалось зарифмовать хотя бы две строчки так, чтобы результатом можно было гордиться. Даже в том возрасте, когда стихотворством занимается подавляющее большинство человечества. Не скажу, чтобы это меня огорчало: вряд ли кто станет всерьез жаловаться, что кенгуру прыгает дальше, чем он.

Ну, не быть мне поэтом. Так не быть и графоманом. Тоже завидна участь, если вдуматься.

Но тут внезапный звонок от давней подруги и отчаянный призыв о помощи. Тут следует объяснить, что подруга временно не работает, посвящает все свободное время воспитанию очаровательной дочери четырех лет. И излишне рьяно откликается на просьбы садиковского начальства. Там любят активных мамочек и виртуозно владеют искусством втягивать их в культурную жизнь дошкольного учреждения.

Вот и сейчас. Необходимо срочно написать сценарий для праздника. Вернее, переложить стихами сказку, желательно, хорошо известную юным «артистам». Нечто вроде «Репки» или «Колобка». Если этого не сделать в ближайшее время, наверняка случиться нечто страшное.

Что именно, мне не уточняют. Казалось бы, как говорят мудрые люди, где я и где начальство того садика с его требованиями? Сослаться бы на занятость…

Подруга не умеет писать стихи, но очень надо? Так и я – не Барто, да мне и не нужно этого…

Но вот как миленькая сижу в компании двух подруг (одна – инициатор творческого подряда, смотрит на гостей с надеждой; у другой на лице копия моих раздумий: как дала себя втянуть в такую авантюру и как бы смыться побыстрее?!) и ваяю.

Что хуже всего, вся компании – абсолютно трезвая, заботливо напоенная чаем, так что и вину не на что переложить.

Сперва дело идет вяло, в голове – одна классика: «Жили-были дед да баба…».

Но вот кого-то осеняет:

Посредине леса – дом.
Жили-были там вдвоем
Со старушкою старик…

Главное в таких случаях – не дать времени себе задуматься, чтоб не возникли вопросы, а почему дом – посреди леса? В деревне места мало?

Переходит к конфликту побыстрее:

Поднялся однажды крик:
Захотел тортов старик…

Почем тортов, зачем они в сказке о Колобке – теперь не вспомнить. Возможно, выпечки хотелось кому-нибудь из нас. Правда, дальше у меня появился небольшой повод для гордости: с детства не любила таинственные «сусеки» по которым скребла баба, собирая муку. А уж во что превращали это слово в садике мои, иной раз шепелявые, друзья!

Нет уж, без архаизмов обойдемся в творчестве.

В общем,

…по муку пошла старушка,
А муки осталась кружка.
«Торт из этого не спечь,
вот пирог – другая речь…»

Наверное, старуха в нашей сказке – не кулинарный ас. Ведь Колобка вряд ли можно назвать пирогом. Дед потрясен таким непослушанием и подрывом патриархата:

— Бабка-бабка, как могла?!
Снова хлеб ты испекла!
Есть его не будем, нет!
Дай нам каши на обед!..

В народной сказке Колобок вначале – башковитый парень, что, учитывая его внешность, и не мудрено. Не захотел быть съеденным – помахал творцам ручкой на прощание. В нашем варианте, похоже, с IQ у персонажа не очень. Тут бы радоваться, что не сжевали за обедом, а он губы дует:

Вижу, мне не рады тут –
Погуляю я пойду!..

К этому времени запинки перед каждой строчкой сошли на нет. Всех понесло, притом настолько, что пришлось взвалить на себя роль цензора: детей в садике стоило пожалеть. А вернее, их воспитателей и родителей: взрослая публика всегда впечатлительней.

Так что в окончательный вариант не вошли строки:

Покатился прямо в лес,
Хлебобулочный балбес…

Безжалостно урезали и отповедь волку, намерившемуся разнообразить трапезу хлебцем, обкатанным по всему лесу:

Я не хлеб, а Колобок,
У меня румяный бок,
Я гоняю на «харлее»,
Грозный призрак я харвея…

Думаю, по достоинству оценить Колобка-призрака, гоняющего на «байке» (а главное, сообразить каким макаром он управлял мотоциклом) смог бы только Стивен Кинг. Его же среди читателей — к счастью, то есть, увы — точно не предусматривалось.

В общем, благополучно проведя нашего печеного шустрика через встречу со всей положенной сюжетом живностью, добрались до кульминации: Лисица
…Колобка зубами хвать…

Вроде бы, правительственное задание выполнили. Стихи прочитают в том же садике, вежливо поблагодарят и найдут причину отказаться от столь щедрого дара. По крайней мере, я была искренне уверена в таком повороте событий.

Сейчас можно спокойно идти пить чай по второму кругу (зачем при таких способностях чудить тратиться на более крепкие напитки?!) и переходить на разговор про свое, женское.

Так нет, подавай моим соавторам мораль. Желательно, свежую и оригинальную. К счастью, сообщением, что бегать из дома плохо, мы не ограничились. Слишком очевидна была альтернатива: не убежал бы из избы Колобок в нашем варианте, так съели бы не на обед, так на ужин. На то и пекли, не голема из теста делали.

В общем, поспешно прилепили к истории хеппи-энд. Появляется дед со связкой рыбы – не иначе, не получив желанного торта, пошел успокаивать рыболовьей нервы. И с ходу предлагает Лисе:

Отпусти его скорей:
Дам тебе я пескарей!

Лиса мигом соображает, что даже мелкая рыбешка гораздо лучше, чем выкачанный в лесной мусор кусок зачерствевшего хлеба. В общем, все счастливы: предпринимательница Лисица – удачной сделке; Колобок – тому, что не съели. Чему рад дед – не сосем понятно. Но жили они после этого в доме посреди леса уже втроем со старухой…

После того, как оценили свой шедевр на свежую голову, стал вопрос: что с ним делать? Позориться не хочется, просто стереть и забыть жалко — полвечера убили на творчество.

Вот тут и возникла идея разместить это в Интернете. Там, как известно, можно встретить все и всех. Даже читателей, которым может и понравиться это творение. Только желательно сделать это под псевдонимом. А чтобы не усложнять ситуацию, подписать одной фамилией.

В общем, на каком-нибудь литературном сайте вполне мог появиться современный Козьма Прутков. Но я воспротивилась, мотивируя просто: перед Колобком стыдно. За что мы его так?!
Девчонки согласились. В Интернете, насколько я знаю, наша «сказка» так и не появилась.

А дальше начались чудеса. Сперва в садике воспитательница ухватилась за эту рифмованную историю, выразив полный восторг и благодарность. Меня это не очень обеспокоило: скажите по чести, Вы встречали на своем веку много сценариев праздников для детей? Почему же нам должна была встретиться работающая в детском учреждении особа, обладающая хорошим вкусом?

А вот то, что четырехлетний человечек выслушал это творчество благосклонно и потребовал рифмования драматической истории Курочки Рябы, меня слегка огорчило. Неважно обстоит дело со вкусом уже и у самих малышей, а ведь это должна быть самая требовательная, еще не испорченная нами, часть публики. Или я излишне строга к самодельной сказке?

В любом случае, решительно взяла «вечный» самоотвод от переделок в стихи всех известных мне историй. И решила рассказать кому-нибудь эту историю.

Хотя бы для того, чтобы завершить ее незамысловатой просьбой: «Прости нас, Колобок! Лучше, если твоя история останется в классическом варианте, чем будет переделывать всеми, кому не лень».