Воспоминания о той самой Горе...

В любом походе первый день, самый тяжкий переход всегда помнятся со всеми подробностями. Остальные впиваются в тебя осколками мгновений — остро и надолго.

Вот одно из таких мгновений из похода высшей категории сложности по Приполярному Уралу.

... Вышли к долгожданному балку. Он оказался заполненным доверху снегом, до чёртиков  уже в этом году нам надоевшим. Ставить рядом палатку, идти дальше к уютному лесу, поближе к вожделенной вершине или ...?

Зашёл разговор и о завтрашнем дне. С одной стороны, гвоздь программы, восхождение на Гору, наша многолетняя навязчивая мечта, прямо таки, идея-фикс,  а с другой — сегодняшние реалии...

Из Википедии: Манарага (1820 м) — вершина на Приполярном Урале. Вершина представляет собой сильно рассеченный гребень с 5-7 огромными «жандармами».Объяснение названия вершины приводит Э. К. Гофман в сочинении «Пай-Хой, или Северный Урал»:
« ...Извилина долины открыла перед нами боковой вид на Манарагу, и тогда её гвоздеобразный шпиц явился необыкновенною зубчатою вершиною. По этой вершине гора получила своё самоедское имя, которое по истолкованию нашего переводчика значит „Медвежья лапа“ »Переводчик Гофмана не ошибся — ненецкое Манарага (нен. мана — передняя лапа медведя, нен. раха — подобный) — Подобная медвежьей лапе. Летнее восхождение на правый (если смотреть из долины реки Манараги) «зуб» не требует специального снаряжения. Высшей точкой горы является второй справа «зуб», для подъема на него требуются навыки скалолазания.

Этот проклятый всеми тяжёлый, мокрый и вязкий снег... и  я его превозносил?  Снег — он везде белый, снег — он всегда в радость! — ой ли? Какая уж тут радость  .
Отстаём на маршруте от графика уже на три дня. Восхождение на Манарагу было запланировано на позавчера. Идём на лыжах пятнадцатый день, больше 300 км намотали,  а до железки ещё км 80 карячиться. При таком раскладе это не меньше 5...6 дней напряжённой  работы.

Утро вечера мудренее, — решил про себя Начальник и скомандовал:
— Будем в балке париться! Там есть печь. Переоделись, Серёга, Влад и Тема — за сушиной (сухим деревом), остальные — выгребать снег из избы! Группа, молчаливо и вполне благосклонно согласившись с приказом, быстро, насколько это можно было сделать после сегодняшней пахоты, переоделась и приступила к бивачным работам. И только Артём, недовольный, тихонько ворчал...

Работали подряд часов пять.
К восьми вечера «Гостиница Косью» была очищена от снега, починили перегородку, разделяющую балок на основную комнатушку и прихожую, отремонтировали входную дверь, восстановив оборванные дверные петли. Прихожую заполнили распиленными и наколотыми сухими дровами.

В глубине балка действительно находилась хорошая чугунная печь и деревянные  полати (не обманул Начальник!). Натопили печку докрасна. Температура поднялась до температуры приличной парилки в городской баньке. После двухнедельного закаливания холодной водой и снегом наконец-то отвели душу — попарились  вдоволь.

Геннадий даже Высоцкого вспомнил на радостях, и от себя чуток добавил —

— Где твои семнадцать лет? — На Большом Каретном.
— Где твои семнадцать бед? — На Большом Каретном.
— Где твой черный пистолет? — На Большом Каретном.
— Где тебя сегодня нет? — На Большом Каретном.

Будешь помнить, товарищ, этот дом? Да! Не забуду я никогда о нем!...
Попарившись и хорошенько помывшись, мужики потихоньку готовились ко сну. Продолжили и о дальнейших перспективах.
Отдохнувший после бани Артём перешёл в активное наступление на руководителя.
— Шеф, так что завтра? Мы будем идти на Медведя?
— Пока не знаю, хотя и сильно сомневаюсь, — отвечал Виталий.
— Командир, ну почему? Ведь мы же с тобой 5 лет мечтали о Горе, всю эту кашу из-за неё заварили, как же так!
— Тёма, я пока не сказал «нет», — парировал Начальник. — Не знаю, что нам на завтра обещают синоптики. В их прогнозах о погоде в горах мы уже, сдаётся мне, окончательно разочаровались. К тому же ты сегодня по этому вязкому кошмару под названием весенний снег едва передвигался (как и остальные, между прочим). И чего ты от меня хочешь?

Невольный упрек руководителя о якобы слабой физухе известного в альпинистских кругах Артёма, взвинтил и так неуравновешенного в последние дни парня.
Тёма выдвинул Виталию ультиматум:
— Или мы идём завтра на Манарагу, или я всем туристам-лыжникам и горникам в Киеве расскажу, какой ты,  Берёзкин, «опытный»  командир.

Виталий понял, что решать, утверждать что-либо, спорить с Артёмом бесполезно. И диктатура здесь поможет вряд ли. Только взаимоотношения в группе обострит. Предельная усталость своё чёрное дело потихоньку вершит.

Начальник применил хитрый тактический маневр. Немного помолчав и, пока Артём наливал очередную кружку чая (жажда была в этот день у всех невероятная),  перемигнувшись взглядом с двумя-тремя  парнями, предложил последнему взять на себя полномочия руководителя со всеми вытекающими из этого последствиями.

А Тёма действительно был неформальным замом Берёзкина ещё по многочисленным предыдущим походам. Услышав такое от шефа, он едва не поперхнулся, но  моментально взял себя в руки и после минутной паузы ответил:
— Хорошо, я подумаю. До утра... можно?

А утром густые и тяжёлые облака затянули небо, и снова сыпал снег, и снова дул шквальный ветер...
Во время завтрака Артём, слегка потупившись, выдавил из себя:
— Давай шеф, керуй (укр., руководи)... Валим по Косью на железку.

Было тяжело и обидно расставаться со своей мечтой, главной целью нашего похода. Но в тот год стихия была сильнее нас. Мы вовремя это поняли и отступили.

...Некоторые группы, оказавшиеся в те дни на перевалах и под вершиной Горы, дорого заплатили за свой максимализм. Но не зная достоверно обстоятельств,  мы не можем сейчас их судить.
Снег пухом и светлая память погибшим в лавинах той страшной зимы...

Мы доползли по вскрывающимся руслам реки Косью и её притоков до одноимённой ж.д. станции Косью за 7 суток. Последние два дня практически брели по воде. В предпоследний день похода попали под натуральный летний ливень. А было это в первых числах апреля (в лыжные походы по Приполярному Уралу группы обычно ходят до середины, иногда даже до конца апреля).

Для меня (автора этого рассказа, а в походе — начальника Берёзкина  ) вышеупомянутый поход был последним походом по Уралу.
С Артёмом мы остались хорошими друзьями. Он ещё несколько раз побывал в зимних походах на Полярном и Приполярном Урале. В том числе, и совершил успешное восхождение на Манарагу.

С Горы Тёма привёз камешек и для меня  .